«Мумий тролль» и «русский рок»
Долго думал, выставлять текст нашей беседы с предводителем отечественной поп-культуры Ильей Лагутенко на сайт или нет.
Все же решился. У Ильи принято спрашивать о чем угодно, но только не о музыке. А вот мы начали с последней. Возможно, этот диалог откроет для вас главного «Мумий Тролля» с новой стороны. (Полный текст читайте в журнале «Ять», ноябрь-декабрь).
Искренне Ваш Владимир Преображенский
- Существует мнение, что именно рокапопс, изобретенный Вами и успешно внедренный в российский шоу-бизнес, погубил на корню такое явление, как русский рок. Как бы Вы это прокомментировали?
-Что касается термина «рокапопс”, то введен он был мной ради шуточного эксперимента, потому что в какой-то момент, честно говоря, начинаешь уставать от дебатов на тему: какую музыку вы играете, какую не играете? Потому что я сам для себя лично никаких рамок никогда не ставил, в каком стиле нужно выступать. Есть два таких общих определения – рок-музыка и поп-музыка. То есть одна чуть посерьезней и потяжелее для восприятия, другая – это полегче и «помассовей». И то, и другое мне одинаково интересно. В связи с этим так события сложились, что будучи с Японии, я заметил. что там во всех магазинах поп- и рок-музыка не стоит отдельно. Она стоит в одном отделе, который интересно так на японский манер пишется, что когда читаешь вместе, то так и выглядит - «рокапопс». И мне показалось, что вот «рок-энд-попс», как раз и подходит нам, и решил назвать так стиль, в котором мы играем, - просто чтобы больше никто не приставал. Мне показалось, что если несколько раз буду употреблять этот термин, то в конце конов люди его подхватят, потому что он звучный. Всеобъемлющий. Более того – мы его вы даже вывели уже за пределы России. Потому что он звучит хорошо и на английском языке. Причем если хорошо и внятно произносить букву «р», то это звучит исключительно по-русски – так, что сразу ассоциируется с такими – русскими словами, как «товар-р-рищ», «бал-л-лалайка». Есть в этом какая-то такая – ну не угроза, конечно, - но звучность, которая дает понять, что тоже мы не лыком шиты. (Смеется.) И вот прошло уже два года. И все как-то уже думают, что рокапопс был здесь всегда. А все эти бои между поп-музыкой и русским роком….. Я никогда над этим не задумывался. Для меня русский рок – это песни, исполняемые на русском языке. Не более того.
-То есть для вас это не музыкальная стилистика?
-Нет. Это просто то количество исполнителей, коллективов, существующих у нас, которые поют на русском языке.
-Но тем не менее со стороны «рокеров» очень часто звучат нелестные слова в ваш адрес, в том смысле, что именно стиль «Мумий тролля» и последовавшая за этим волна погубила такое понятие, как русский рок. br>
-Понимаете, если вспоминать об исторической миссии рок-энд-ролла, то это, по идее, всегда должен был быть протест, который идет наперекор чему-то. Должен быть элемент определенной новизны, отличия от чего-то предшествующего. И те ортодоксальные рокеры, которые нас обвиняют, может быть, забыли то, с чего они начали. Наверно, это они в первую очередь превращаются в мейнстрим, если говорят о том, что какое-то другое течение или другая группа не дает им спокойно жить. Если эта наша миссия не дает кому-то спокойно жить, то это больше получается похоже на рок-н-ролл, нежели тот самый русский рок, которому, как вы выразились, мы мешаем. Получается, что рок-н-ролльной философии – опять же, по их словам, гораздо больше в рокапопсе, чем в ортодоксальном роке. Хотя я, собственно, ни против кого не протестую. А рокапопс, получается - это очередной виток развития рок-н-ролла. Мы уже вписались в его историю и продолжаем делать какие-то ходы дальше. Я понимаю, что стоит мне сегодня объявить, что именно мы называемся русским роком, как все это подхватят и будут спорить. Все это термины, они ничего не объясняют
-В России за последнее время у группы «Мумий тролль» появилось много подражателей. Как Вы относитесь к вольному или невольному копированию вашей манеры, интонаций?
- Мне это не мешает. Я прекрасно понимаю этих людей. Я не отношусь к этому негативно потому, что у каждого есть свой выбор самовыражения. Некоторые ищут принципиально – как бы вот отличиться от всех, и в результате отличаются настолько, что потом сами себя не могут понять, что же они делают и зачем. Некоторые идут проторенной дорогой, видя при этом цель: мы хотим, например, быть только такой же группой, как вот та…
-И это, по вашему, нормальное явление?
-Я считаю, что это абсолютно нормально. Представьте мир, где каждый идет свой собственной и только одному ему известной дорогой, каждый идет в каком-то своем направлении. Будет полный хаос.
-Ну а когда образуются такие вот клонированные коллективы, которые похожи как две капли воды, это, по-вашему лучше?
- Дело в том, что это, наверно, не проблема коллективов, это проблема слушателей, тех, кто выбирает для себя ту ли иную музыку. Это как на Западе и у нас сейчас принято обвинять во всем звукозаписывающие компании, продюсерские центры, которые нашли какой-то подход, в нем преуспели, и ставят дело на конвейер.
-Но такое же есть!
-Есть, есть…. Люди зарабатывают на этом деньги, ничего умнее и «творческее» не могут придумать. Просто повторяют то, что уже было. Но это их право абсолютное! У нас свободная страна теперь, дай бог, и свободный рынок. Тут я три дня назад слышал – какая-то западная комиссия подтвердила это: что у нас, в России, наконец существуют все условия свободного рынка. Так что каждый имеет право делать то, что он считает нужным. Другое дело , это право артиста – посмотреть, может быть, в себя и подумать, интересно ли то, что он делает, представляет ли он что-то из себя. И, может быть, стоило бы заняться каким-то другим делом.
-- Илья, вы открыли в свое время стране Земфиру, увидев в ней очень талантливую и перспективную артистку. Оправдала ли она Ваши надежды? Как Вы оцениваете ее последнюю работу – альбом «Четырнадцать дней тишины»?
-Обстоятельство сложились там, что когда я помогал делать Земфире первую пластинку, у нас существовала тогда некая независимая фирма грамзаписи под названием «Утекай». И один из первых и теоретически для нас успешных проектов – в плане того, что о нем узнали и он сработал – это была дебютная пластинка Земфиры. К сожалению, мне лично довелось работать только над записью и выпуском первого альбома, которым я остаюсь довольным и сегодня. И я знаю, что эта пластинка была грамотно сделана и с человеческой, и с технической стороны. Я уже к этому дальше никакого отношения не имею, отношусь просто как слушатель, такой же, как вы, член аудитории.
-И каковы же личные ощущения как слушателя, в частности, по отношению к последнему ее альбому?
-У меня есть глубокое чувство уважения к Земфире просто из-за того, что она для себя ставит цели и знает, как их добиться. И добивается их. Разделяю ли я эту взгляды или нет – это уже другой вопрос.
Но говорили мы, конечно же, не только о музыке….
.
- Вы как-то измените свое общение с человеком, если узнаете, что он ВИЧ-инфицированный?
-Тьфу-тьфу-тьфу, скажу вам честно, среди моих близких людей такого не случалось ни разу. Но с людьми, которых я знаю, с друзьями знакомых - да, было. Психологически срабатывает чувство… даже не сожаления, а…
-Страх?
-Нет, это не страх, а скорее мысль, что «а вот теперь человек уже ничего сделать, исправить не может». Ты можешь его, наверно, утешать, хотя я не придерживаюсь мнения, что нужно сидеть с ним и плакать. Было недавно передача, которую я смотрел, про группу «Квин», про Фредди Меркьюрри. Вот они там рассказывали про последние несколько лет его жизни. Да, уже все было известно, да, он сказал своим друзьям, но при этом все понимали: ну и что, нельзя просто сейчас останавливаться. Потому что человек просто уйдет. Он все равно уйдет, но уйдет в угнетенном состоянии, если его не поддержать. Как? Просто дать сделать ему то, что он хочет, те же песни спеть дать возможность, чтобы его увидели люди. Поддержать его физически – вплоть до того, чтобы подать руку, когда у тебя, там, отказывают уже ноги, и так далее. Поддержать можно каким-то простыми действиями, общением….
-Вопрос про поклонниц. Что Вы могли бы сказать юным созданиям, которые признаются в «Гостевых книгах», что готовы потерять девственность с Ильей Лагутенко?
-Ну. Это забавно. Это такая молодежная игра.
-Причем многие, я уверен, говорят об этом на полном серьезе.
-Да, я больше чем уверен, что многие из них думают об этом на полном серьезе, потому что вспомните себя в таком возрасте. Когда у тебя возникает желание потерять девственность, то иногда оно становится таким сильным…. (Смеется), что и не хочется уже даже смотреть, с кем. А когда они все же задумываются – а с кем же….
-Выбирают достойных!
-Ну если выбирают, значит, они по крайней мере все же задумываются. Я всегда пытаюсь поставить себя на место девушки, которая вырастает и хочет потерять девственность с молодым человеком. Она думает: да, вот пожалуй лучше б я это сделала вот с ним, который на экране, а не со своим одноклассником, с которым я просидела столько лет за партой.
-А как вы вообще относитесь к виртуальному общению? Это же принципиально меняет и мышление человека. И его психологию.
-Это реалии нашего с вами времени. Да, вот некоторые мои друзья и знакомые, которые уже далеко не подростки, а многие из них гораздо старше и меня, осваивают Интернет, и многим из них сложнее уже в силу возраста освоить этот метод общения. Но это сегодняшний день без этого никуда не денешься. Те же сообщения по SMS, электронная почта – заменили нам письма. Раньше телефонное общение – это когда ты возвращаешься домой и начинаешь вечером друзьям звонить. Теперь ты можешь звонить в любое время. И жизнь становится быстрее. И много всего происходит. Становится большое количество информации. Раньше столько не было. Поэтому всю эту информацию нужно каким-то образом фильтровать, структурировать, что-то отсеивать.
-А как вы относитесь к виртуальным романам?
-Для меня это сродни знакомству через газету, объявлением. Я не специалист в этом вопросе, потому что всегда меня окружало очень много людей и у меня просто не было забот и времени знакомиться по Интернету, обращаться к газетам и проч. Хотя проблема одиночества – в мире бешеных скоростей на данный момент существует. Я единственно скажу: среди моих знакомых есть люди, которые познакомились по Интернету, и они, между прочим, очень счастливо сейчас вместе живут. Вот это меня, признаться, удивляет очень, потому что я тоже отношусь к этому несколько скептически невольно. Кажется, ну как это: что люди друг друга увидели – раз! - и у них что-то там кликнуло такое!
А с другой стороны, почему бы действительно людям как-то не списываться, когда можно выяснить многое заранее? Это же тоже определенное такое исследование. Такой маркетинг.… Да-да, время и методы работы в современном мире тоже накладывают свой отпечаток и на личную жизнь. И ко всему этому можно относиться только как к факту. Уже совершившемуся.
Я думаю, что если вы встретитесь с девушкой живьем на улице или баре, по старинке, шанс того, что у вас будет после этого счастливая с ней жизнь, примерно таковы же. Может быть, иногда даже меньше, чем когда вы списываетесь. Потому что Интернет, е-мейл тот же – он же учит выражать мысли компактно, конкретно. Это не рукописное послание, как раньше, где можно еще бумажку было сложить, где почерк играл роль. Здесь – вот, одинаковый шрифт, ограниченный объем информации, который вы можете передать.
- Илья, вы хорошо знаете китайский язык…
-Относительно…
-Какое-то время были в Китае.
-Да, я по специальности востоковед.
-Питаете ли Вы симпатию к китайской кухне?
- Да, очень большую. К восточной вообще. Это моя любимая всегда была и, вероятно, останется. Люблю ее за необыкновенное разнообразие.
- Можете назвать свои любимые блюда?
-Я очень люблю суси, морепродукты свежие, так называемые «китайские самовары», хо-гоа.
-А сами любите готовить что-нибудь экзотическое?
-Да, я могу, но у меня нет такой, может быть, потребности, что ли. Иногда приятно сделать друзьям приятное, сделать какой-то праздник, собрать вместе человек 10-15 и сделать, скажем, вечер китайской кухни. Да, я могу, я знаю, как это делается. Они говорят, что у меня неплохо получается, хотя я понимаю, что местами получается так себе по сравнению с (делает благоговейный жест) теми самыми, знаменитыми мастерами.
- Один из сквозных образов Ваших песен – море, океан. Какое самое яркое впечатление связано у Вас с морем?
-Я вырос у моря и, в общем-то, большая часть моей жизни прошла у моря. Когда у меня есть свободное время (опять же условно), каникулы, отпуск, я всегда стараюсь это время провести где-то близко с морем. Я люблю водные виды спорта, купаться, загорать. Могу просто часами сидеть у моря и ничего не делать. У моря я отдыхаю, нахожу, вероятно, в нем какую-то внутреннюю силу, которая передается мне.
А яркие впечатления были всякие. Например, я падал под лед в море. От этого любить его не перестал. Я переворачивался на яхтах в море. Но опять же любить его от этого не перестал. Просто…. Был неосторожен, вероятно. Море же тоже живет своею жизнью. Это природа. Ее нельзя укротить. Нужно выбрать только правильную линию поведения. Если море бушует - ну и не лезь, пока оно не успокоится!
Беседовал Владимир Преображенский
Другие интервью...
